Генеральная прокуратура продолжает расследование уголовного дела о геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. Следственные действия, фиксирующие зверства гитлеровских захватчиков, проводятся во всех регионах страны, в том числе в Гомельском районе, где за период оккупации были уничтожены полностью или частично около сотни населенных пунктов. Печальная участь не обошла и Поколюбичи — деревню, находящуюся всего в километре от областного центра.
Направление удара
В жернова войны Поколюбичи попали дважды. В августе 1941-го с этого направления наступала немецкая группа армий «Центр». Гомель рассматривался как стратегический плацдарм для дальнейшего наступления на Смоленск и Москву. Поэтому и войска Западного фронта получили приказ удерживать город всеми силами. Силами, которых катастрофически не хватало. Недалеко от Поколюбичей оборону держал батальон ополченцев. Задержав продвижение врага, почти все они погибли.
Уже тогда, оказавшись в эпицентре боевых действий, деревня сильно пострадала. Огнем было уничтожено 535 домов. 18 августа Поколюбичи оказались под оккупацией. Гомель держался еще три дня.
Творили что хотели Татьяна Игнатьевна Кравцова, которой сейчас 91 год, запомнила те события на всю жизнь. В деревне она оставалась с матерью и пятью детьми.
— На Спас немец уже был у нас, — с трудом переводя дыхание, рассказывает старушка. — На улице Трудовой уцелели всего две хаты. Но в них поселились фашисты, а мы пошли в бункер, который отец выкопал в огороде перед тем, как уйти на фронт… Сосед наш — хороший парень, безобидный, но что-то с головой у него было не в порядке… Его вытащили из хаты и на глазах у матери застрелили. Ей даже закопать не дали — саму потащили куда-то. Вытворяли все, что хотели… Я, детки, всякого горя навидалась…
Убитые все…
Осенью 1943-го, когда наступала уже Красная армия, оккупанты увели поколюбичских мужчин и подростков рыть траншеи на подступах к деревне. Среди них был и будущий муж Татьяны Игнатьевны, тогда 16-летний паренек. Позже он сообщил, что фашисты минировали подходы к окопам. На тех минах подорвались многие, пытавшиеся спастись.
В то же время семью Татьяны и сотни других людей немцы пытались угнать в Германию. К счастью, улучив подходящий момент, мать с детьми сбежала. Пристанище нашли в соседней деревне Еремино. Там же дождались прихода освободителей — частей советской армии.
— И сразу пошли в деревню, — вспоминает Татьяна Игнатьевна. — По дороге видели сбитый самолет. И погибшую девушку-летчицу, в шлеме с наушниками. А еще, помню, лощину, заполненную водой… И там наши бедненькие солдатики лежат. Худые, бледные, убитые все…
Список смертников
Заместитель прокурора Гомельского района Александр Шинкарев показывает архивный документ, изначально имевший гриф «секретно»:
— Это справка, составленная председателем Поколюбичского сельсовета после освобождения района. В ней зафиксированы преступления, совершенные гитлеровцами в период оккупации. Грабежи, насилие, уничтожение общественного имущества. А также есть информация о предателях, которые прямо или косвенно в этом участвовали. По меньшей мере двое из них предстали перед трибуналом.
Свою подлую роль коллаборанты сыграли и в особо тяжком злодеянии оккупантов. Утром 6 ноября 1941 года в здание сельсовета доставили 19 жителей Поколюбичей. После чего началось формирование расстрельного списка. Составлять его помогали те самые доброхоты из числа изменников.
Восьмерых задержанных после допросов отпустили. Остальных, как написано в справке, вывели из сельсовета и возле бывшей силосной ямы расстреляли из пулемета.
Самым старшим был 57-летний председатель комитета бедноты, бывший руководитель колхоза Никифор Коржов. Самым юным из погибших — Алексею Малашкову и Пете Ильющенко — исполнилось по 17 лет. Под расстрел они попали, очевидно, за то, что состояли в комсомоле.
Казнь, а по факту групповое убийство гитлеровцы совершили на глазах у местных, которых специально для этой демонстрации согнали со всей деревни.
Знак беды
Поколюбичи — малая родина белорусского писателя Ивана Серкова. Детские воспоминания об оккупации описаны им в повести «Мы с Санькой в тылу врага». Деревня в ней называется Подлюбичи, но у всех героев имелись реальные прототипы. В одной из глав описывается сцена расстрела:
«…На камне под крестом немцы поставили пулемет. Один из них деловито заправляет в магазин ленту с патронами, а другой сапогами приминает к земле сухое былье, чтобы не мешало целиться… Пулемет прошил настороженную тишину короткой очередью и захлебнулся. Зазвенело в ушах, закружилось над тополями встревоженное воронье.
Немцы не разрешили забрать убитых по домам. Сиплый переводчик объяснил, что они будут лежать здесь непохороненными несколько дней, чтобы все могли их видеть. Они лежат в сухом былье. Вокруг валяются ржавые банки из-под консервов, обрезки жести, битое стекло, куски колючей проволоки — в эту яму прежде ссыпали мусор».
Позднее сельчане похоронили своих на кладбище. Их могилы известны, но в какой из них кто лежит, не ясно. Табличек с фамилиями нет.
Уже в послевоенное время на месте расстрела был установлен памятный знак.
Судьбы земляков
Эпизодические расстрелы происходили и в последующем. За период оккупации гитлеровцы убили как минимум 31 жителя деревни.
В Гомельском историко-краеведческом музее, который находится в Поколюбичах, хранят истории о судьбах земляков.
— Информацию собирали по крупицам, — делится директор музея Екатерина Воробей. — Очевидцы из местных старожилов рассказали о гибели Ларисы Терюхиной — девушки, которой взрывом немецкой гранаты оторвало ноги, она умерла от кровопотери. На кладбище также есть могила с памятником 18-летней Вере Хомяковой. На нем написано: «Дорогой доченьке, замученной немецко-фашистскими захватчиками. От матери». Очевидно, памятник уже после войны установила родительница. Но обстоятельства гибели ее дочери нам неизвестны.
Еще одно из проявлений геноцида на отдельно взятой территории — насильственный вывоз в Германию. Фактически в рабство, куда угоняли целыми семьями. С территории Поколюбичского сельсовета оккупанты вывезли 138 человек. Среди них упомянутый выше муж местной жительницы Татьяны Игнатьевны — Алексей Кравцов. Во время своих злоключений он смог сбежать, побывать в нескольких странах и даже поучаствовать в рядах французского Сопротивления. После войны прошел проверку в фильтрационном лагере НКВД, служил в армии. В родные Поколюбичи вернулся лишь в 1952-м.
Некоторые сельчане пытались забыть все как страшный сон.
— Таким был местный житель Александр Солохин, — приводит пример главный хранитель фондов музея Светлана Шитикова. — Как и многие, он был насильно угнан и оказался на руднике. Когда в конце войны союзники наступали по всей Германии, немцы хотели взорвать шахту вместе с пленниками. К счастью, их успели спасти американцы. Об этом стало известно только в 1990-е, когда немецкое правительство стало выплачивать компенсации бывшим узникам. Сам же Солохин об этом никогда не рассказывал.
Помнят всех
Освобождение от оккупантов — последняя страница военного периода в истории Поколюбичей. Одновременно радостная и трагическая, героическая и страшная. Сражение за деревню было долгим и кровопролитным. Потери советских войск, штурмовавших населенный пункт с хорошо укрепленными позициями, исчислялись сотнями. На сегодня известны фамилии около 680 погибших. Большинство из них установлены в результате поисковой работы. Стараниями местных жителей и колхоза со временем братская могила была обустроена, преобразившись в небольшой мемориал с гранитными плитами. Увековечены на них и фамилии местных жителей, не вернувшихся с войны. Об их подвиге, как и о пережитых ужасах оккупации, в Поколюбичах помнят.
Фото СБ.
